22 июля 1962 года в подмосковном Дедовске Истринского района в высокообразованной семье Мадяновых родился сын - Мадянов Роман Сергеевич. Отец Ромы, Сергей Вениаминович Мадянов, работал редактором на телевидении, а мать, Антонина Михайловна Мадянова, - библиотекарем. Кстати, Роман не единственный ребенок в семье - его брат, Вадим Сергеевич Мадянов, старше Романа на два с половиной года. Конечно же, родители много дали мальчикам в плане воспитания и культуры, что не могло в какой-то степени не предопределить дальнейшую судьбу братьев. Роман стал атером театра и кино, а Вадим - драматическим актером и режиссером (играл детские роли в 70-х, поставил картины «Коля, Зина и Каедза» и «Династия»). Но это все было после, а в то время братья росли бойкими и крепкими сорванцами: не упускали возможности поозорничать и в обиду себя не давали. Конечно же, такой боевой характер мальчишки унаследовали от своих казачьих предков: дедушка, бабушка и все родственники по отцовской линии были уральские казаки. В девять лет жизнь Романа и вся его судьба изменились – он начал сниматься в кино. Впервые он появился на экране в 1971 году в небольшом эпизоде в фильме «Перевод с английского». Вторая роль была уже главной: сорванец Гекльберри Финн в картине Георгия Данелии «Совсем пропащий» (по мотивам романа Марка Твена «Приключения Гекльберри Финна»). А случилось это так… В то время отец Ромы работал режиссером на центральном телевидении, в творческом объединении «Экран». Однажды жена сказала, чтобы он забрал сыновей с собой на работу, на съемки, таким образом, хоть как-то присматривая за неугомонными мальчишками. В один из дней отец работал в обычной московской школе. Братья привычно носились c другими ребятами по коридорам, когда Романа поймала ассистент режиссера киностудии «Мосфильм»… и отвела на кинопробы к Георгию Данелии. Через две недели Роман уже ехал на поезде в Прибалтику — сниматься. До десятого класса Роман уже снялся в десяти фильмах, причем у юного актера были три главные роли в картинах «Совсем пропащий», «Весенние перевертыши», «Все дело в брате». Учебе, конечно, это мешало, было много пропусков. По месяцу-два Роман ходил в школы Еревана, Ялты, Севастополя, а когда приезжал со съемок, - персонально занимался с учителями, которых оплачивал «Мосфильм»: закон об обязательном среднем образовании соблюдался неукоснительно и приходилось наверстывать программу целыми разделами и сдавать педагогам сразу несколько тем. Благо память, натренированная зубрежкой ролей, была хорошая. Так Роман залпом все и запоминал — и физику, и математику. К моменту окончания школы Роман уже твердо знал, что будет поступать в театральный. Почему не ВГИК? На выбор ВУЗа повлиял отец, которого Роман Мадянов считает своим первым учителем. «Это все замечательно — и ВГИК, и съемки», — напутствовал он сына. — «Но все это приходит и уходит, а ты должен иметь свой дом, настоящую, хорошую театральную школу». Казалось бы, абитуриента с таким опытом актерской работы ВУЗ должны был встретить с распростертыми объятиями. Ничего подобного. Первый год Роман не поступил, ведь у театра всегда было предвзятое отношение к кинематографу. А узнали его сразу, так что богатое кинематографическое прошлое скорее мешало абитуриенту, чем помогало. Тем не менее, Роман не сдавался и мечты о театре не оставлял. И его целеустремленность привела к тому, что уже на следующий год он стал студентом Государственного института театрального искусства им. А. В. Луначарского. Руководитель курса, Оскар Яковлевич Ремез, выказал опасения, что молодой актер будет продолжать сниматься в кино, так что пришлось Роману давать расписку с обещанием до третьего курса не нарушать учебный процесс. Теперь у Романа была возможность получить высшее театральное образование, которую он старался использовать по максимуму. Желание научиться профессии было очень велико, поэтому все, что было хорошего в ГИТИСе, студент старался брать. И, надо сказать, усилия не пропали даром: Роман Мадянов считался многообещающим студентом. Пожалуй, у каждого актера есть роль (или роли), которую он мечтал бы сыграть. У кого-то, к примеру, это Гамлет. Для Романа это была роль Швейка. Эту мечту он высказал еще в институте и руководитель курса, имея инсценировку «Швейка», решил эту мечту осуществить. Постановщиком мюзикла был непосредственно сам Ремез, а режиссером — Олег Львович Кудряшов. Во втором дипломном спектакле — «Блондинка» режиссера Камы Гинкаса — Роман сыграл роль Филимонова. Оба спектакля стали самыми яркими событиями того сезона. Уже на последних курсах, еще будучи студеном, Роман уже начал играть в Московском театре им. Владимира Маяковского у Андрея Александровича Гончарова в сказке «Иван-царевич». А после успешного окончания ГИТИСа в 1984 году сразу был зачислен в штат театра. В театре Роман Мадянов стал одним из ведущих актеров. Работы шли одна за другой, и актер с вдохновением отдавал себя им. В настоящее же время из-за нехватки времени в силу большой востребованности в киноиндустрии пришлось уйти на разовые спектакли. Так что теперь он, можно сказать, пребывает в статусе «свободного художника», работает по контракту с рядом московских антреприз и независимых театральных агентств.
|